Байдерин В. Боевой эпизод [Текст] : [рассказ] / В. Байдерин // Байдерин В. Удар на себя. – Ставрополь, 1977. – С.3-9.

   

  Боевой эпизод

 

У ребят шестого класса – праздник: встреча с подполковником Иксановым. Не каждый день бывают такие встречи.

В прошлый раз гостем шестого класса был учёный, занятый исследованием океанов. Он подарил классу большого морского краба. А ещё перед этим приходил лётчик. Он летал на Северный полюс. Он и паспорт свой показывал, в котором стоял отчётливый штамп: «Станция Северный полюс 12. Прописан… Выписан…».

Подполковник Иксанов, конечно, фронтовик. В этом никто из ребят шестого класса не сомневался. Иначе зачем бы встречаться с подполковником Иксановым? Он, вероятно, участвовал во многих боях и может рассказать немало боевых эпизодов. Боевые эпизоды – это как детектив по телевизору или в кино. Уж кто-кто, а мальчишки из шестого класса отлично понимают толк в этих делах и готовы слушать о подвигах на войне хоть сто раз подряд.

А тут не телевизор и не кино. Тут живой человек, участник боёв, видавший врага вот так же чётко и ясно, как Витька Смирнов видит сейчас Алёшу Брагина.

Когда вместе с классной руководительницей Клавдией Петровной подполковник вошёл в класс, его встретили аплодисментами. Он ещё и слова не сказал, а уже понравился мальчишкам: коренастый, плотный, седой, с карими глазами, молодо сверкавшими из-под чёрных бровей. И хоть был он в штатском костюме, каждый шаг выдавал его военную выправку.

- Прошу познакомиться, - сказала Клавдия Петровна, когда класс утих. – Подполковник Иксанов…

- Александр Семёнович, - повторила учительница. – Он расскажет вам о своей службе. Пожалуйста, Александр Семёнович.

В полнейшей тишине подполковник откашлялся и негромко произнёс:

- О чём бы вы хотели послушать?

Тут словно шквал пронёсся по шестому «А», особенно по задним партам, где сидели мальчишки:

- Военные эпизоды! Боевые эпизоды!

Клавдия Петровна подняла руку. Это у шестого «А» был условный знак: тишина!

- Можно и боевые эпизоды, - неторопливо и так же негромко произнёс Александр Семёнович.

На минуту он задумался. Затем повёл свой рассказ.

…Отлогий берег реки, поросший бурьяном. Две лодки на приколе. Маленькая бревенчатая банька, каких ещё много по сей день сохранилось в деревнях. За банькой – огород, засаженный картошкой. А за огородом – дом, бревенчатый сельский дом.

- Обстановка ясна? – вдруг спросил подполковник.

-Ясна! – ответил шестой «А».

- Хорошо. Слушайте дальше.

…На берегу реки, в зарослях травы и кустарника, укрылись тогда майор, а ныне подполковник, Иксанов и капитан Нечитайло. Лежат – дохнуть громко боятся. Потому, что метрах в десяти от них – дверь в баньку, видимая отсюда отчётливо, до последнего ржавого гвоздя, вбитого в пухлые от сырости доски. А за дверью в баньке – враг. У него много боеприпасов. Выкурить его нелегко. А хотелось бы взять врага живым.

Майор Иксанов и капитан Нечитайло лежат за бурьяном не дыша, не потому, что боятся врага. Нет, вовсе не потому. Один он с двумя не справится. Тем более, что у майора и капитана – по пистолету в руках. Промахнётся один – сразит врага другой.

Дело всё в том, что по огороду, меж рядов высокой, сочной, с белыми и сиреневыми цветочками картофельной ботвы, бесшумно, по-пластунски, ползёт к бане сержант Абдулла Фаязов, весёлый и отчаянный человек, любимец всего подразделения.

Это он сам, Фаязов, придумал так: попросил Исанова и Нечитайло караулить врага со стороны реки, куда выходит дверь баньки, а сам решил незаметно подкрасться со стороны огорода к окошечку баньки, прорезанному в брёвнах, - к окошечку, до того маленькому, что в него и голову не всунешь. Перед началом операции Абдулла Фаязов пояснил свой замысел:

- Важно подкрасться к баньке незаметно, бесшумно. Чем-нибудь, ну, скажем, вот этим куском фанеры закрыть окошечко, оставить укрывшегося в баньке человека в полной темноте. Он непременно замечется, запаникует. Надёжное укрытие превратится для него в прочную ловушку. Ему захочется быстрее выбраться из этой тёмной баньки. Ну, а тут уж надо не зевать и хватать его, пока он не осмотрелся на ярком полуденном солнце после темноты.

Шестой «А» слушал не дыша. Даже девочки сидели с широко открытыми глазами, отчётливо представляя себе, что происходило на линии фронта, которая проходила прямо у мирной, невзрачной баньки на берегу неизвестной речки.

- Обстановка ясна? – снова спросил подполковник, вдруг прервав свой обстоятельный рассказ.

- Ясна! – единодушно выдохнул шестой «А».

- Хорошо. Идём дальше.

…Был полдень. Тишина в деревне стояла такая, какая бывает только в мирное время в пору сенокоса: всё трудоспособное население вдалеке от своей деревни, на лугах, а здесь слышно только мычание телят, ленивое кудахтанье кур да плач ребёнка, за которым недосмотрела нерадивая нянька, скорее всего малоподвижная, подслеповатая бабка.

Вдруг Нечитайло легонько тронул Иксанова за рукав. Иксанов кивнул головой: мол, понимаю.

Из-за баньки со стороны огорода донеслось тихое шуршание картофельной ботвы. Видимо, Абдулла Фаязов забыл об осторожности. Надо бы предупредить его: «Абдулла, тише! Тише, дорогой!» Но как это сделать?

Иксанов шепнул Нечитайло: «Давай, поползём и мы…»Но не успел договорить – с противоположной стороны баньки грохнул выстрел. Один-единственный. И снова – тишина.

Кто же стрелял? Если стрелял Фаязов, то почему он не поднимается, не кричит, не даёт о себе знать? А что если стрелял враг?

- Вперёд! – вдруг скомандовал Иксанов.

В этот момент дверь распахнулась, и на яркий солнечный свет выскочил заросший щетиной громадный грузный человек. Иксанов бросился ему под ноги. Тот со слепу запнулся за Иксанова, грохнулся на песчаную дорожку, что вела от дверей к реке. Оружие вылетело у верзилы из рук. Подоспевший капитан Нечитайло пинком отбросил его оружие дальше, а сам всем телом навалился на проворного здоровяка.

Враг был обезоружен, но не сдавался. Он стряхнул с себя капитана Нечитайло, но тут на него насел Иксанов. Нечитайло подскочил и мгновенно перехватил запястье врага стальными наручниками.

- Как наручниками?

- Почему наручниками?

- У офицеров не было наручников!

Эти недоумённые возгласы ребят отчётливо прозвучали в тишине класса.

Подполковник Иксанов чуть приметно улыбнулся и на возгласы ребят ответил вопросом:

- А почему вы решили, что я вам рассказываю эпизод из Великой Отечественной войны?

- А о чём же вы рассказываете?

- Произошло маленькое недоразумение, - спокойно продолжал подполковник. - На фронтах Великой Отечественной войны я действительно был. Воевал под Воронежем, Оршей, под Варшавой. Оттуда, тяжелораненый, был эвакуирован в госпиталь в Саратов. Ну а когда выздоровел, война уже закончилась. Я, офицер по званию, пошёл работать в органы милиции. Тот случай, о котором я вам сейчас рассказывал, произошёл не в годы войны, а в прошлом году недалеко от нашего города, в селе Верёвкино.

Кто-то из ребят разочарованно протянул:

- А мы-то думали, это фронтовой эпизод…

Подполковник опять чуть приметно улыбнулся, молодо сверкнув при этом глазами.

- Можете считать, ребята, этот эпизод фронтовым. Для меня, работника милиции, линия фронта проходит порой по самым неожиданным местам. Вы идёте в кино отдыхать, я же иду туда, может быть, за тем, чтобы выследить преступника, которого милиция упорно ищет, чтобы обезвредить и предать его суду. Вы идёте в парк развлекаться, а я и там, может быть, выслеживаю какого-нибудь пакостника и мерзавца, от которого надо избавить наше общество. У меня и дома телефон звонит, как у командира воинского подразделения. Часто в телефонной трубке слышатся не приглашения в гости, а вызовы на безотлагательную операцию. Ограблен, скажем, магазин, ранен хулиганами прохожий, кто-то убит в пьяной драке…Чем это не фронт, ребята? Разница, как мне кажется, только лишь в том, что на военном фронте мы очищали нашу страну от иноземных захватчиков, а на сегодняшнем, милицейском фронте очищаем наше общество от накипи и подонков. Правильно я это понимаю?

Класс дружно грохнул:

- Правильно!

- Как говорят в армии, задача ясна? – улыбнулся подполковник.

- Ясна!

- Идём дальше. Вопросы есть?

Из-за парты поднялся белобрысый мальчик в очках.

- А кто был тот враг, которого вы держали в осаде в баньке?

- О, это был опасный человек. Опаснейший! Я бы сказал, он уже утратил человеческие черты, в нём оставался зверь и только. Звали его Силантий Чохов. Он жил здесь же, в селе. Но в молодости вместо честного труда стал заниматься браконьерством. Получит, скажем, лицензию, то есть разрешение на отстрел одного кабана, а в лесу прикончат пять, а то и десять животных. Стреляет и вывозит трофеи до тех пор, пока не нарвётся на лесника. Спросит его лесник: «Что везёшь?» Он ответит: «Кабана». «А почему подстрелил? Лицензия есть?» Он говорит: «Пожалуйста» - и подаёт затасканную по карманам лицензию. Лесник лицензию заберёт себе, так как кабан охотником добыт и больше этому охотнику в лесу делать нечего. А назавтра, глядь, Силантий Чохов снова из лесу подстреленного кабана везёт! Чохова и штрафовали, и отнимали у него охотничий билет и ружьё. А он брал ружьё у соседа на денёк и – снова в лес.

Был уже осуждён за это на два года тюремного заключения.

Другой человек одумался бы в тюрьме, бросил бы своё безнадёжное браконьерское дело. Силантий Чохов оказался не таким. Понравилось ему за мясо убитых кабанов хорошие денежки получать. Как вернулся из заключения – перво-наперво ринулся в лес. И когда пошёл? Среди лета, когда всякая охота запрещена, потому что лесные животные и птицы молодняк выращивают. Да что до этого Чохову? Ему деньги нужны.

Убил он свинью, а на въезде в село повстречал его лесник Лебедев. Без злобы, но с укором сказал он Чохову: «Ты что ж, опять за своё?» А Чохов к леснику зверем подскочил: «Опять в милицию доносить будешь?» Лебедев отвечает: «А как же? Сообщать о нарушениях закона – мой долг».

Составил Лебедев акт, заставил Чохова расписаться и пошёл по своему участку дальше.

А Чохов вечером напился пьяным, ворвался в дом Лебедева и убил лесника выстрелом из ружья. Убил и тут же струсил, запаниковал. Прихватил ружьё и патронташ Лебедева и убежал через огород в баньку. Люди, однако, слышали выстрел в доме Лебедева, видели серую тень, что метнулась к баньке. Сообщили об этом нам в милицию. Вот мы и держали баньку в осаде, придумывая, как живьём захватить убийцу. Всем ясно?

В дружном хоре, выкрикнувшем «Ясно!», подполковник уловил чьё-то «Нет».

- Кому-то не всё ясно? Кому?

Поднялась девочка.

- А как же с Абдуллой Фаязовым?

- Его Чохов застрелил. Услышал, что шумит ботва на огороде, приметил ползущего сержанта и выстрелил. Жаканом убил – толстой свинцовой пулей, с которой охотники только на медведя идут.

Подполковник помолчал, как бы прислушиваясь к царящей в классе тишине. Потом сказал:

- Для Абдуллы Фаязова, сержанта милиции, линия фронта тоже проходила всюду. В его последний час эта линия шла в обыкновенном мирном селе.

Не говоря ни слова, ребята встали из-за парт- так грустно и так проникновенно сказал подполковник эти слова о погибшем сержанте. Какое-то время было тихо – так тихо, что слышались частые гудки электровоза со стороны вокзала.

Клавдия Петровна подошла к подполковнику и крепко пожала ему руку.

- Спасибо за беседу, спасибо за храбрость, - сказала она.

Подполковник смутился и, кивнув в сторону ребят, ответил:

- По-моему, им не совсем понравилось. Эпизод из Отечественной войны прозвучал бы лучше…

Учительница обратилась ко всему классу:

- Как, ребята, интересен эпизод, рассказанный Александром Семёновичем?

- Это настоящий боевой эпизод! – крикнул Славка Орлов.

- Видите, Александр Семёнович, ребята вас поняли правильно, - улыбнулась Клавдия Петровна.

- Ну, спасибо! – сказал подполковник. – До свиданья, ребята!

Шестой «А» стоя аплодировал седому человеку. Четверть века назад он бился под Воронежем, Оршей, Варшавой. А в прошлом году вышел победителем в схватке с врагом на окраине села Верёвкино, на новой линии фронта – опасной линии борьбы милиции с преступниками.